Я все-таки успела в Канн.
Вот только зачем?
Зачем я торопилась сюда, для чего спешила, почему так старалась успеть? И что, собственно, успеть?
Умереть?..
Я улыбнулась одними губами. Пусть даже и так. Я не успела сделать самого главного – спасти себя, но вот последние минуты я хотела провести именно здесь, на родной земле, где прошли минуты печали и радости, счастья и боли, где я прожила всю жизнь.
К тому времени, когда солнце поднялось над горизонтом, страх вдруг покинул меня, и чаша души, переполненная отчаянием и болью, успокоилась. Затихла, будто и не было терзаний, будто не обливалось кровью сердце. Я перестала в тысячный раз задавать себе вопрос «Когда же это произойдет, когда смерть настигнет меня?….» и отдалась на волю судьбы, поблагодарив всевышнего за возможность увидеть рассвет. Последний рассвет моей недолгой жизни.
Здравствуй двадцать первое сентября!
Не слишком много мне удалось успеть…. Не слишком много….
Проезжая по тихим улицам, я молча размышляла о прошлом. Линдер не ошибся насчет пятнадцати дней, я действительно чувствовала себя хуже и хуже, тело будто наливалось свинцом и тяжелело, но я старательно удерживала руль, так и не определившись где сделать последнюю остановку.
Дома? Нет, только не там. Одиночество не страшило меня, я давно свыклась с ним, как свыкается тяжело больной человек с неизбежным, но мне было противно лежать в кровати и ждать ее – повелительницу конца с печальными глазами, что смотрела на меня все пристальнее, ожидая своей минуты. Не нужны мне четыре стены, где тесно и душно, не хочу укрываться от солнца, которое пусть и не греет, но все еще светит мне…. Хочу воздуха и ветра, хочу насладиться каждым отведенным мне вздохом, перед тем, как сойти с тропы.
Я медленно покачала головой. Вот только где же оно? Это место? Куда направить автомобиль, чтобы оказаться там? Я устало вздохнула.
А может быть просто остановиться и ждать? Не метаться, не думать, не страдать…. Я обвела глазами салон. А сколько сидеть? Минуту? Десять? Несколько часов? Нет, я не смогу…. Не смогу смотреть, как секундная стрелка каждое мгновенье укорачивают жизнь.
Пересиливая удушливую слабость и желание опустить руки, я включила передачу и поехала дальше. На какой-то момент мне показалось, что если я не сдамся именно сейчас, то стану немного сильнее, пусть это и случиться в самом конце, когда никто не может этого увидеть, почувствовать, оценить….
Обрадовавшее поначалу наличие силы воли быстро сменилось тоскливой горечью.
Раньше нужно было быть сильной.
Распрямить плечи, поднять голову, с несгибаемой волей бороться за себя и свою жизнь, невзирая на насмешки и неудачи…. Тогда, может и Рену нашлось бы за что полюбить меня. И вместо тихой, невзрачной в словах и действиях, вечно беспомощной девочки, он бы увидел перед собой гордую, похожую на экзотический сверкающий огненными лепестками цветок, женщину. Женщину, которую мечтал бы держать в своих объятьях, не выпуская ни на секунду. Которую счел бы за честь защищать и оберегать от любых невзгод, которую поклялся бы любить до последней минуты….
Хватит.
Я проиграла. Пора отпустить мужчину, который не был и не будет моим. С этого момента моя дорога уходит в сторону.
Отпускаю….
Глядя на небольшой просвет между высотными зданиями, в котором виднелся кусочек голубого неба, я поняла, куда нужно ехать. Именно это место поможет мне найти желанное одиночество и разделит грусть. Проводив взглядом шагающую по дороге пару, я в последний раз оглянулась по сторонам и вывернула на дорогу.

Стук в дверь раздался неожиданно.
Лайза медленно поднялась с кресла и пошла в гостиную. На пороге стоял высокий мужчина в распахнутой до середины груди рубашке и выцветших джинсах. Его хмурый взгляд гармонично сочетался с небритыми щеками, губы были плотно сжаты, в руках нетерпеливо позвякивали ключи. Чувствуя странное желание захлопнуть дверь прямо перед его носом, Лайза все же пересилила себя и вежливо спросила:
- Кто вы? Что вам нужно?
- Ты Лайза? – Вместо ответа на вопрос спросил он.
- Я….
Мужчина, не дожидаясь приглашения, шагнул в квартиру.
- Какого черта?.. - Хозяйка возмущенно захлопала глазами.
- Меня зовут Рен…. – Бросил незнакомец, разворачиваясь. – Я ищу….
Не успел он закончить, как краем глаза увидел летящий в челюсть кулак. Автоматически перехватив тонкую руку, он почувствовал, как длинные ногти едва не вспороли щеку с другой стороны.
- Я вижу…., – Рен едва успел поймать вторую руку, - … что ты обо мне слышала.
Лайза шипела и вырывалась, словно дикая кошка, осыпая гостя такой бранью, что позавидовал бы и капитан пиратского судна.
- Умерь пыл…. – Бросил он.
- Ты, скотина, лучше бы ты сдох в подворотне! Как тебя еще земля носит, ублюдок! Неужто не нашлось на тебя шальной пули?.. – Задыхаясь от злости, кричала она.
- Сядь….
- Я бы собственноручно свернула твою поганую шею….
- Сядь, я сказал! – Рен чувствовал, что терпение на исходе. Он почти забросил ее на кровать и тут же присел, потому что в голову уже летела фарфоровая статуэтка.
- Твою мать…. – Увернувшись, пробормотал Рен, и рывком выдернул ремень из штанов. Настигнув черноволосую фурию в два прыжка, он выбил из ее пальцев оловянную сувенирную тарелку и заломил руки за спину. Пока ремень затягивался на запястьях третьим узлом, Лайза продолжала брыкаться и визжать, попеременно выискивая грязные словечки то для него самого, то для всего его рода.
- Если ты произнесешь еще хоть слово… - Рен резко перевернул ее на спину и потряс перед носом капроновыми чулками, - …окажется у тебя в глотке. Ты поняла?
Лайза по инерции добавила еще пару нецензурных слов и осеклась. Глядя в полыхающие гневом серо-голубые глаза, она беззвучно открыла рот, затем закрыла его и умолкла.
- Умница…. – Холодно бросил Рен. – Теперь по существу….
Он поднялся с кровати и подошел к окну.
- Ты – подруга Элли и только поэтому твои руки и ноги до сих пор целые. Ты меня поняла? – Рен предостерегающе посмотрел на Лайзу. Та нехотя кивнула. – Если ты откроешь рот, и я услышу не то, что хочу, меня не остановит даже этот факт.
Убедившись, что девушка, пусть и хмуро, но все-таки смотрит на него, Рен снова повернулся к окну.
- Я ищу Элли. Где она может быть?
Синие глаза Лайзы гневно сверкали, но она хранила молчание.
- Я уже искал ее и дома и на работе…. – Добавил Рен. – Но ее нигде нет.
- На том свете посмотреть не пробовал? – Злобно выплюнула сидящая на кровати девушка. – Ты же сам выписал ей туда пропуск….
Мужчина медленно развернулся:
- О чем ты говоришь?
- О чем я говорю? – Возмутилась Лайза. – Ты может, скажешь мне, что ты ничего не знаешь и вообще ни при чем? И ты не слышал про наказание, и про то, что сегодня последний день…
- Последний день чего?
- Ты шутишь, да? – Лайза прищурившись, смотрела на высокого незнакомца возле окна. Его брови нахмурились, а губы сжались, но ей отчего-то показалось, что он действительно ничего не знает. – Не может быть, чтобы ТЫ ничего не знал! Из-за тебя ее наказали, отправили в этот дурацкий Корпус….
- Корпус? – Хрипло повторил Рен. – Ты сказала….
Он изо всех сил пытался не пустить в сознание мысль о том, что услышанное может оказаться правдой.
«Нет, только не это…. Дрейк, только не туда….»
- Корпус! – Выкрикнула Лайза. Подбородок ее дрожал, будто она изо всех сил сдерживала слезы. – А потом еще этот сенсор сказал, что теперь у Элли какая-то ловушка в голове, потому что она сбежала…. И что жить ей осталось пятнадцать дней. Пятнадцать дней, слышишь?
- Когда?.. – Рен произнес это настолько тихо, что Лайза едва расслышала его вопрос.
- Сегодня! – Прокричала она, не замечая, что плачет. – Сегодня истекает пятнадцатый день. Я ждала ее все это время, вчера, позавчера, неделю назад, но она не пришла. Элли не пришла и сегодня! Я сидела здесь в кресле, все ждала, что она постучится и скажет, что все в порядке, что ей больше ничего не угрожает, но она не пришла…. Не пришла….
Лайза разрыдалась в голос. Не в состоянии вытереть капающие с подбородка слезы, она наклонилась и вытерла лицо об подушку.
Рен молча подошел и развязал ремень.
Когда? – Еще раз тихо спросил он. – Ты сказала, что Элли сбежала из Корпуса. Когда? Мне нужно знать точные даты. Что это был за сенсор, что он сказал?
Заикаясь и всхлипывая, Лайза вспомнила все, что происходило в ту ночь. Рен слушал не перебивая. Если бы не темные мешки под глазами и не проступающая сквозь загар бледность, Лайза могла бы подумать, что мужчина стоящий напротив нее абсолютно спокоен.
Но это было не так.
Никогда Рен еще не чувствовал такой бури эмоций. Он едва сдерживался, чтобы не сорваться с места. Горечь и раскаяние перемежались с ежесекундным желанием действовать прямо сейчас, стук сердца заглушал шумящее в голове чувство вины, кровь кипела, выжигая вены раскаленной лавой.
- Где она может быть? – Едва дослушав до конца, спросил Рен. – Ты знаешь, где она?
- Нет. Я больше не видела ее с того дня. Ты ведь поможешь ей, правда? – Неожиданно для самой себя спросила Лайза. – Ты ведь поможешь, скажи?
Не удержавшись, она снова разрыдалась, уткнувшись лицом в подушку.
- Я помогу. – Тихо ответил Рен, скорее для себя, чем для Лайзы и направился к двери. – Если я не помогу, значит, этот день станет последним для нас обоих.
Стоя на улице, Рен некоторое время прислушивался к внутренним ощущениям.
«Где ты, девочка? Где ты можешь быть, скажи мне?»
Он несколько раз пытался вызвать ее по «внутреннему» номеру, которым когда-то заклеймил ее сам, но тщетно. Казалось, Элли заблокировала его, отгородившись широкой стеной от любых прикосновений, однако Рен чувствовал, что она жива. Еще жива….
Странное ощущение угасающего сияния виделось Рену каждый раз, когда он пробовал дотронуться до нее, почувствовать, определить местонахождение. Элли будто отталкивала его, не позволяя приблизиться, закрываясь и отворачиваясь. Несмотря на то, что Рен едва не выл от отчаяния, он чувствовал, что номер все-таки может помочь. Единственное прикосновение к ее памяти тогда, теперь протянулось между ними тонкой нитью, и Рен чувствовал, что еще немного, и он сможет ухватить ее конец, и тогда ни за что не выпустит его вновь.
Несколько человек прошли мимо стоящего на тротуаре мужчины с закрытыми глазами, который едва заметно покачивался из стороны в сторону. Темные пряди упали на взмокший от усилий лоб, но он продолжал покачиваться, пытаясь отыскать слабую пульсацию внутри головы, поймать ускользающий кончик невидимой нити…. Невидимой нити….
«Давай, милая…. Давай….»
Когда его глаза открылись, он едва не сбил с ног пожилую женщину, резко бросившись к стоящему на обочине автомобилю. Не обращая внимания на злобные выкрики, несущиеся вслед, он запрыгнул в машину и завел двигатель. Колеса взвизгнули, срываясь в занос, несколько человек бросилось врассыпную, стараясь убраться подальше от сумасшедшего водителя, который, по всей видимости, был не в себе.
Глаза Рена полыхали, как у безумца, а губы улыбались.
Теперь ему было плевать на всех.
Он знал, где искать Элли.

Капелька - пишу, ага... Встреча прямо в следующей главе!   
Алла - пасибо, солнышко!!!! Лайза, да - та еще мадам.... надо ее Дрейку подсунуть     

Это же какая она должна быть? Ааа? Ну-ка Алла, скажи мне какой ты ее видишь?     

Океан плескал мутные волны на берег. Пена, шурша облизывала песчинки, перекатывала и звала их с собой в глубину, но так и растворялась ни с чем, оставляя после себя мокрый след, который через секунду накрывала новая волна. Мелкая пыль, словно войско вечных странников, срывалось, уносимое порывом пахнущего солью ветра, чтобы мгновением позже, не обретя желанного покоя снова тронуться в путь по бесконечному берегу.
Я сидела на небольшом холмике, перебирая пальцами высохший пучок травы, глядя, как неутомимые волны одна за другой поднимаются из далеких глубин, чтобы, дождавшись своей очереди, ласково прогуляться соленым прибоем по мокрому песку затерянной бухты «Санрайз».
Какое-то время я была одна. Мне даже удавалось ни о чем не думать, лишь изредка я чувствовала, как кто-то пытается дотронуться до меня невидимой рукой, но я стряхивала ее, желая побыть в одиночестве. Голова играла со мной странную шутку, то затягиваясь туманной дымкой, в которой слышались голоса и появлялись не менее странные картинки, то вновь просветляясь, позволяя любоваться морем, чей шум был единственным звуком, окружившим меня со всех сторон. Еще ветер. Иногда он посвистывал, запутавшись в изогнутых стволах пальм, играя широкими тугими листьями, иногда заставлял песчинки выводить хоровод, а иногда прятался и затихал в соломенной крыше стоящего позади меня бунгало.
И снова волны.
Глядя на них, я старалась не замечать, что пальцы рук и ног постепенно немеют от холода, а веки наливаются тяжестью. Мне хотелось смотреть на раскинувшийся передо мной океан как можно дольше. Запомнить его ленивую небрежность и тот чудный цвет волн, который вобрал в себя миллионы серовато-бурых оттенков, навсегда унести с собой этот запах…. Запах ветра и моря. Запах свободы.
Не знаю, когда именно это произошло, но я вдруг поняла, что я не одна.
Сзади меня стоял тот, кого я больше никогда не хотела видеть. Но меня почему-то не удивило его присутствие.
- Уходи. – Тихо сказала я, не оборачиваясь.
- Нет. – Ответ Рена прозвучал очень мягко. - Я пришел к тебе.
В меру громкий, спокойный и пугающе ласковый, его голос будто обволакивал меня, осторожно вплетаясь в плеск волн.
- Ты пришел слишком поздно... – Мои холодные пальцы продолжали пересыпать песчинки. – Дай мне побыть одной.
- Я не могу. – Послышалось сзади.
Я почувствовала, как он подошел и сел рядом на песок.
- Пожалуйста, уходи. Я не могу заставить, я могу только просить….
- Я много раз уходил от тебя, когда хотел остаться. Не нужно больше просить об этом.
От его слов внутри меня что-то перевернулось. Теплая волна медленно окатила воспаленное сознание и схлынула, оставив недоумение и растерянность. Зачем он говорит мне это? Почему так больно слышать эти слова? Зачем….
Вдруг снова стало горько.
- Рен….
- Посмотри на меня.
Мне казалось, что этот мягкий голос принадлежит кому-то другому. Отказываясь поворачиваться в его сторону, я продолжала зачарованно смотреть на волны.
- Элли, посмотри на меня….
Стараясь не поддаться зовущей теплоте его слов, я собрала последние силы и твердым голосом произнесла:
- Нет, Рен, все кончено. Я просто хочу побыть одна, и я надеюсь, ты позволишь мне сделать это, несмотря на то, что эта бухта твоя….
- Элли….
Я вздрогнула и, не выдержав, повернулась к нему. Всматриваясь в знакомое лицо, я пыталась найти ответ, что изменилось с нашей последней встречи? Почему холод ушел из стальных глаз, а интонация неуловимо потеплела?
- От меня итак почти ничего не осталось. – Тихо прошептала я, чувствуя смертельную усталость. – Не нужно было тебе приходить….
Рен поднял руку и прижал палец к моим губам.
- Не надо…. Не говори ничего. Я очень редко ошибался в жизни, но с тех пор как появилась ты, я только этим и занимался. – Он медленно покачал головой. – Вот только я не хочу добавлять к этому списку еще одну ошибку – самую главную….
Я продолжала молча смотреть на него, не в силах поверить, что он, Рен, сидит рядом и говорит все это….
- Ложись. – Он мягко подтолкнул меня, укладывая спиной на песок.
- Что ты делаешь?
- Доверься мне….
- Рен
- Доверься…. Пожалуйста. – В его глазах застыла боль. – Ты сможешь принять любое решение, но позже. Сейчас я должен кое-что сделать.
Его взгляд окончательно надломил меня. Слишком много в нем было нежности, слишком много раскаяния и…. любви? Боже, я бредю…. Эта ловушка заставила меня сойти с ума и увидеть то, чего не могло быть на самом деле. Но даже если так…. Если все это происходило лишь в моем воображении, я была безмерно благодарна такому подарку. Пусть эти теплые руки и ласковый голос будут последним, что мне суждено запомнить, но я уйду счастливой и спокойной, без грусти и сожаления, без горечи и тяжести на изболевшемся сердце….
Мне казалось, что даже холод, сковывающий меня изнутри, немного отступил. С трудом шевеля непослушными губами, я прошептала:
- Я буду спать…. А ты будешь здесь со мной. Правда?
- Я буду с тобой, но ты не будешь спать. Тебе нельзя засыпать….
- Но я хочу….
- Нет. Смотри мне в глаза.
Голос Рена доносился до меня, как сквозь дымку, но я старалась держаться. Веки сделались неподъемными, но я из последних сил сопротивлялась навалившейся усталости.
Вдруг, сквозь сонное забытье, я почувствовала, как голову изнутри прорезала тупая боль. Если раньше Рен смотрел на меня, то теперь его взгляд проник глубже, будто выискивая что-то, пробираясь на недоступные сознанию слои, вскрывая запертые двери….
- Рен….
- Молчи. – Он лишь крепче сжал мое лицо. Блеск его глаз напоминал сияние хирургических инструментов. Боль усилилась.
- Откуда ты знаешь про…. про….
- Я теперь все знаю….  Молчи. У нас не осталось времени….
- Я умру?
- Нет….
- Даже сенсор не смог сделать это…. – Прохрипела я, чувствуя, что он подбирается к точке, которую когда-то исследовал Линдер.
- Я не сенсор. – Тихо ответил Рен. – Я – Ассассин.
- Что это зна.… - Не успев закончить вопрос, я выгнулась от боли. Мне казалось, что голова сейчас взорвется, разлетевшись на мелкие осколки. Взгляд Рена, казалось, нащупал что-то и теперь медленно тянул это на поверхность, невзирая на то, что это «что-то» прочно вцепилось в меня множеством стальных нитей.
- Не надо…. – Прошептала я, чувствуя, что еще немного, и эта пытка окончательно убьет меня.
Не отрывая взгляда, Рен медленно погладил меня по лицу.
- Прости, я должен сделать тебе больно. В последний раз…. Я обещаю.
Я не успела ответить. Мне показалось, что вспышка, которую я почувствовала секунду спустя, разорвала меня надвое. Мир исчез, оставив вместо себя лишь красное пятно, медленно расползающееся в разные стороны, заставляя бесконечно долго захлебываться криком, а на деле лишь прерывисто хрипеть в течение нескольких секунд, но именно эти секунды, стали самыми долгими, превратившись в кроваво-красную вечность, схлопнувшуюся чернотой в самом конце.
- Прости…. – Шептал Рен, прижимая меня к груди. Но я уже не слышала его. Я потеряла сознание.

Мужчина еще какое-то время сидел на песке, прижимая к груди белокурую голову. Затем снял с себя рубашку, укрыл ей неподвижно лежащую девушку и медленно вытянулся на прохладном песке сам. Он устал…. Но время проявило благосклонность, он все успел. Теперь Элли решит остальное….
Некоторое время он продолжал смотреть на серое небо и кружащие по нему тяжелые облака, затем откинул голову и закрыл глаза. Ветер шевелил его темные волосы, время от времени бросая пригоршни мелкого песка на небритые щеки, но Рен уже не чувствовал этого.
Уставший и обессиленный, он крепко спал.

Вырвал ловушку, которая ее убивала.

Спасибо, Алла. Да, они будут вместе.

Пасиба, девочки!