Нравится главный герой? 

Действие происходит в вымышленном городе Канн. Это абстрактный мир

---------------------------------

Луч солнца ласково пригрелся на моей щеке, постепенно переползая выше, щекотал маленькими пальчиками веки и ресницы, будто приговаривая «Вставай! Вставай! Уже совсем светло!»
За окном весело щебетали птицы. Уличный шум и гам просачивался сквозь приоткрытую форточку, говоря о том, что город давно проснулся, и вокруг кипела жизнь.
Я приподняла веки и, повернув голову, тут же встретилась с серо-голубыми глазами. Остатки сна мгновенно испарились.
От удивления я даже забыла о том, что нужно хотя бы изредка делать вдохи и выдохи. Нет, меня удивило не то, что мужчина, несмотря на позднее утро, все еще лежит со мной рядом, обнимая за талию - меня удивило то, что он улыбается!
Пусть даже это была не та широкая улыбка, которая появлялась на лицах большинства моих знакомых, но и «усмешкой», что изредка кривила красивые губы, это уже не нельзя было назвать.
Я едва не лопалась от нахлынувшего счастья. И сколько я ни старалась спрятать охватившие меня эмоции, все равно мое лицо расплылось в ответной улыбке, словно морда кота, перед носом которого положили огромную, размером с него самого, сосиску.
- Доброе утро. – Прошептала я.
- Доброе. Я ждал, когда ты проснешься.
- Да? – я грелась теплом его глаз, словно лучами долгожданного солнца. – Наверное, я долго спала. Уже полдень? – смутившись оттого, что так долго валяюсь, я попыталась приподняться, но он его рука придержала меня.
- Не торопись. Мой повар, увидев на пороге женскую обувь, вдохновился и решил приготовить грандиозный завтрак. У нас есть еще минут десять.
- Хорошо.
Решив, что даже десять минут – это подарок судьбы, я не устояла перед искушением и прижалась к его широкой обнаженной груди. Вдыхая до боли знакомый запах, я положила голову на плечо и закрыла глаза. Спустя несколько секунд, я почувствовала, как его рука медленно гладит мои волосы.
Слушая размеренные удары его сердца, я словно проваливалась в сладкую негу умиротворения и покоя. Аромат его кожи дразнил и успокаивал одновременно. Мне хотелось вдыхать его бесконечно. Если бы это было в моей власти, я бы вообще отменила завтрак и лежала, прижавшись к нему бесконечно.
От ощущения внутренней близости, которой между нами раньше не было, у меня начинало щемить сердце.
Не думая, зачем я это делаю, я прошептала:
- Меня зовут Эллион...  Или Элли…
На мгновенье его пальцы замерли, перестав поглаживать мои волосы.
Я зажмурила глаза, пытаясь понять, насколько сглупила, заводя этот разговор. Ведь представляясь первой, я толкала его на ответный шаг, которого он мог не желать. Но добавлять «Можешь не отвечать, я не обижусь» было еще глупее. Коря себя за вырвавшиеся слова, я непроизвольно вспомнила его фразу, сказанную мне на берегу океана «Ты подвержена следовать необдуманным решения. Это плохо».
Окончательно смутившись, я внутренне сжалась в комок. И хотя его пальцы продолжали поглаживать мою голову, мне захотелось встать с постели и скрыться где-нибудь в ванной, чтобы привести эмоции в порядок.
Понимая, что все равно не смогу оторваться от него по своей воле, я продолжала лежать с закрытыми глазами.
Спустя несколько секунд я услышала его голос.
- Мое имя Рен. Рен Декстер.
От изумления мои глаза широко распахнулись, а тело застыло. Мгновеньем позже я едва не задохнулась от нахлынувших эмоций. Резко подняв голову, я посмотрела ему в глаза.
- Рен… - прошептала я.
Мне показалось, что его лицо напряжено. Взгляд серо-голубых глаз был необычайно серьезен.
Вместо слов, он медленно провел пальцем по моим губам.
Затем, едва качнув головой, он будто стряхнул внутреннее напряжение - лицо снова стало расслабленным, а взгляд спокойным.
Осторожно поправив упавшую на мое лицо прядь волос, он едва заметно улыбнулся и спросил:
- Ну что? Пойдем завтракать?

Спустившись в столовую, которая находилась на первом этажа, мы подошли к длинному столу. Если не считать белоснежной скатерти, то он был совершенно пуст.
Рен нахмурился и повернулся, собираясь что-то сказать, но в этот момент с лужайки, что располагалась сразу за высокими стеклянными дверями, долетел бодрый голос повара:
- Прошу пожаловать сюда! – сам он появился в дверях через секунду. Невысокий полноватый с приятным круглым лицом, он имел темные вьющиеся волосы и густые черные усы, самые кончики которых слегка загибались вверх. Лицо его светилось от удовольствия. – Рен, я взял на себя смелость накрыть завтрак в саду. Вы не возражаете? Такое солнечное утро!
- Нет, я не возражаю Антонио. Спасибо, что позаботились об этом.
- Ну что вы Рен, это было большим удовольствием для меня порадовать вас и вашу очаровательную гостью!
Антонио перевел на меня черные как бусины веселые глаза и слегка поклонился. Мой вид его, судя по всему, нисколько не смутил. Ввиду того, что мое вечернее платье было разорвано на груди и шее, одевать его не имело никакого смысла - это было все равно, что выходить голой, поэтому пришлось, переборов смущение, попросить Рена одолжить мне что-нибудь. Теперь я утопала в безразмерной майке голубого цвета и необъятных льняных шортах, что держались на мне исключительно благодаря тесемке на поясе. Однако это все равно было куда лучше, чем испорченное платье.
На повара, как ни странно, мой наряд произвел положительное впечатление.
- Вы великолепны! – он теплыми руками потряс мои ладони. - Я очень рад вас видеть! У нас так давно никто не бывал в гостях! Почему вы так редко приводите гостей, Рен? – он перевел шутливо обиженные глаза на моего спутника.
- Антонио!… - предостерегающе произнес тот.
- Простите, простите гайль!
Гайль – было Виранским словом, что означало «мастер, господин». Я, наконец, поняла, почему в речи Антонио прослеживается слабый акцент, придающий необычно певучий оттенок его звучному баритону.
« - Надо же! Настоящий виранец!» - Я восхищенно осматривала человека, стоящего передо мной. Виран находился в нескольких тысячах километров от Канна и жители его, как правило, не спешили покидать родные места. Веселые трудолюбивые люди, они свято чтили старинные обычаи и традиции, предпочитая жить у себя на родине. Увидеть их в столь отдаленном месте, как Канн, было почти невозможно. Но мне выпала редкая удача и я с восхищением рассматривала стоящего передо мной Антонио.
- Ну что я вас задерживаю! Проходите пожалуйста в сад, располагайтесь. Я сейчас принесу горячее.
С этими словами он заспешил вглубь помещения, а мы вышли через стеклянные двери на лужайку. Здесь, среди буйно растущей травы и цветов, уже располагался удобный стол и два стула, из-за отсутствия спинок напоминавшие табуретки. На сиденье каждого из них лежала плоская цветастая подушка.
В связи с тем, что сад находился позади большого дома, сюда почти не доносился городской шум. Высокие деревья, растущие вдоль ограды, отгораживали это место от дороги, превращая его в уютную гостиную на открытом воздухе.
На столе уже были расставлены тарелки, рядом с которыми Антонио изящно расположил приборы, салфетки, корзинку с хлебом и высокие стаканы для сока. От обилия всевозможных джемов и варений рябило в глазах. Здесь же, на высокой подставке, лежала свежая выпечка: багеты, ватрушки, вафли, печенье. В отдельных тарелочках находились сырники и пудинг. На плоском блюде по соседству я насчитала несколько сортов сыра и колбасы. Когда мой взгляд обнаружил среди всего прочего еще сливочное масло, фруктовый салат и стаканчик с йогуртом, я в изумлении посмотрела на Рена.
- Я тебя предупреждал. – Улыбнувшись, произнес он.
- Я правильно поняла, что это еще не все?
- Да, Антонио ушел на кухню за основным блюдом. Не переживай, он просто хочет произвести наилучшее впечатление. Поэтому сейчас постарается представить твоему вниманию как можно больший ассортимент.
Я продолжала зачарованно смотреть на ломившийся от обилия еды стол.
- Наверное, уже никто не сможет впечатлить меня больше, чем он.
- Я, признаться, сам не ожидал такого многообразия. Располагайся... – Рен подтолкнул меня к столу.
Я выбрала ближайшую ко мне табуретку и опустилась на мягкую подушку. Несмотря на отсутствие спинки, она оказалась очень удобной.
Рен расположился напротив. Глядя поверх моего плеча, он произнес:
– А вот и Антонио.
Я обернулась.
Из дверей действительно выходил насвистывающий повар, в руках которого были невероятного размера фарфоровые блюда, накрытые сверху серебристым колпаком.
- Там тоже еда? – шокировано спросила я.
- Не сомневайся.
Антонио подошел к столу и радостно произнес:
- Я приготовил вам омлет с беконом, овощами и сыром. – Он поставил одно из фарфоровых блюд передо мной. – И скоро будут готовы блинчики. На выбор: лесная ягода, творог или ваниль с шоколадом. Что предпочитаете?
Антонио вопросительно посмотрел на меня.
От изумления я лишилась дара речи. Вместо того чтобы ответить повару, я растерянно посмотрела на Рена.
Тот рассмеялся и, обращаясь к Антонио, произнес:
- Неси все что есть. Мы выберем на месте.
- С удовольствием!

Спасибо за ваши комментарии! Вы мне очень помогаете Пугает лишь один момент - вы читаете быстрее, чем я пишу  winks Но я буду стараться.

Ой девочки, я просто уезжала. Простите милые  blaqsh
-----------------------------------------------------------------

За завтраком Рен рассказал мне, как перекупил Антонио у одного из крупнейших ресторанов «Сан-Лантамо», где повар к тому времени проработал уже более двух лет и его заслуги были высоко оценены как директором, так и посетителями. Рен часто заезжал в «Сан-Лантамо», чтобы насладиться изысканными блюдами виранской кухни и в одно из посещений попросил администратора представить ему повара, чтобы лично выразить свое уважение главному кулинару.
Был поздний вечер, и до закрытия ресторана оставалось не более получаса, когда Антонио присел за столик Рена и весело представился «Антонио Гарди. Шеф-повар «Сан-Лантамо». Я слышал, вы желали со мной пообщаться»
Рен пожал протянутую поваром пухлую ладонь и заказал бутылку вина.
Завязался разговор.
Антонио оказался весьма общительным человеком и с удовольствием рассказывал о своих увлечениях. Несмотря на акцент, говорил он складно и весело, постоянно подшучивал над собой и окружающими, хитро поблескивал черными глазами и заразительно смеялся на весь зал.
Полчаса пролетели незаметно.
Чтобы не прерывать приятную беседу, Рен пригласил Антонио в гости, на что тот с радостью согласился.
В гостиной у Рена, сидя в мягких креслах и попивая «Шадри», они проговорили почти до утра. За это время Рен узнал, что Антонио недоволен запретом ресторана на приготовление блюд, которые не входили в утвержденное директором меню.
Творческая энергия и безграничная фантазия Антонио требовала постоянно искать что-то новое, пробовать, изучать, толкала на бесконечные эксперименты. Начались частые столкновения с начальством, которые оканчивались выговорами и лишениями, но, несмотря на это, Антонио продолжал чувствовать жгучую потребность бесконечно творить.
Когда под конец разговора повар признался, что всегда мечтал о большей свободе, но из-за боязни остаться нищим, уходить не спешил, Рен ему тут же предложил ему работать у него. Он, не торгуясь, увеличил вознаграждение вдвое и пообещал свободный график.
Пока ошарашенный Антонио молчал, Рен, не желавший упустить талантливого повара, спросил какую современную технику и посуду тот мечтает приобрести, чтобы завтра же приступить к экспериментам.
Все еще не веря в свою удачу, Антонио растерянно переспросил:
- Вы действительно предлагаете купить мне любую посуду? Любую, какая мне понравится?
- Конечно. – Заверил его Рен и почувствовал радость, когда по лицу Антонио расплылась счастливая улыбка.
- Договорились гайль! Я счастлив начинать свою работу с завтрашнего утра!

Все то время, пока Рен говорил об Антонио, на его губах играла улыбка. Черты лица смягчились, взгляд потеплел от приятных воспоминаний.
Я зачарованно любовалась этим «новым» для меня Реном, прислушиваясь к его спокойному низкому голосу.
По ходу рассказа, чувство восхищения внутри меня усиливалось с каждой минутой. Как легко и просто он нашел верный подход к виранцу, предложив то, о чем тот больше всего мечтал. Рен играючи воплотил мечты Антонио в жизнь, заслужив тем самым бесконечное доверие и преданность повара.
Закончив говорить, Рен поставил стакан с гранатовым соком на стол и посмотрел на часы.
- Через час я должен присутствовать на встрече. Я отвезу тебя домой.
- Конечно. Спасибо за чудесный завтрак. – Я улыбнулась и поднялась со стула. – Антонио навечно покорил мое сердце, передай ему, пожалуйста, от меня самые наилучшие пожелания.
- Обязательно. Пойдем? – Рен тоже поднялся.
Ступая по мягкой зеленой траве, мы вернулись на тропинку, ведущую к дому, и вошли в прохладный холл гостиной.

Войдя в кабинет, Рен сразу направился к шкафу, достал какую-то мазь и протянул мне:
- Используй ее перед сном в течение трех или четырех дней. Больше не нужно.
- Хорошо. Спасибо.
Пока я разглядывала тюбик, его телефон зазвонил. Прежде чем ответить, Рен бросил взгляд на номер звонящего и нахмурился.
- Да Джек.
Человек на том конце что-то произнес.
- Хорошо, я посмотрю все данные через час. Спасибо, что сделал это.
Собеседник снова ответил.
- Я перезвоню тебе, если мне понадобится что-то еще.
Рен положил трубку и посмотрел на меня.
Взгляд его снова стал серьезным, а лицо непроницаемым.
- Нам нужно поторопиться.
- Конечно…. – оттого, что я снова вижу перед собой прежнего неприступного Рена на моей душе стало мрачно.
Мне отчаянно не хотелось уходить, но я понимала, что выбора у меня нет. А ведь мы так хорошо провели это утро! Я впервые, пусть ненадолго, увидела его лицо смеющимся. Я, наконец, узнала его имя и сделала первый шаг через невидимую линию, которая разделала нас все это время.
Я покосилась на мятое вечернее платье, что лежало на кровати.
- Можно мне поехать в твоей одежде? Я верну потом….
- Конечно. – Коротко бросил он. – Можешь не возвращать.
От его слов внутри неприятно кольнуло. Стараясь, чтобы он не увидел, как изменилось мое лицо, я стала смотреть в окно.
Рен проверил автоответчик и взял со стола ключи от машины.
- Готова?
- Да.
Я повернулась и вышла за ним в коридор.

Почти всю дорогу, пока мы ехали к моему дому, Рен молчал.
Тишина тяготила меня, поэтому я время от времени делала осторожные попытки  завязать разговор. Но Рен, казалось, полностью ушел в свои мысли. Когда желание нарушить молчание стало непреодолимым, я выбрала наиболее безопасную тему и осторожно спросила:
- А Антонио до сих пор экспериментирует с блюдами?
- Да. – Не отрываясь от дороги, ответил Рен. – Он постоянно участвует в разных конкурсах и почти всегда выигрывает.
- Здорово! Он просто молодец. – Восхищенно произнесла я, после чего в салоне снова повисла тишина.
Некоторое время спустя мы остановились на светофоре.
Пробегая взглядом по автомобилям, стоящим по соседству, я вдруг увидела один, на который тут же указала Рену:
- Смотри!
Он повернул голову и проследил взглядом в том направлении, куда указывал мой палец.
- Что?
- Это Мустанг-Д’аэро! – Я с восторгом смотрела на темно красную приземистую машину.
- Вижу. – Едва заметно улыбнулся Рен.
- Только это «G4», а я всю жизнь мечтала иметь «G6» - Не удержавшись, добавила я.
- Хороший выбор.
Мне показалось, что Рен отвечает автоматически, оставаясь при этом глубоко в своих мыслях.
Видя, что он уже не смотрит на «Мустанг», я молча проводила скрывшуюся за поворотом машину, отметив про себя, что если даже «G4» смотрится так хорошо, то «G6» просто потрясает своим видом, не говоря уже о внутренних возможностях. Мои мысли вернулись к последнему разговору со служащим из авто салона.
« - К сожалению, корабль задерживается. Автомобили этой серии появятся не ранее, чем через две недели. И то, если погода не подведет»
Я вздохнула. Придется сходить к ним через две недели. Может быть, на этот раз мне повезет. Переведя рассеянный взгляд на дорогу, я обнаружила, что мы уже подъезжаем к моему дому.
Я моментально напряглась изнутри.
Сейчас мне придется выйти из машины и Рен снова уедет. В голове с сумасшедшей скоростью замелькали мысли. Как мне спросить его увидимся ли вы вновь? Как не выглядеть при этой навязчивой или жалкой?
Чтобы почва окончательно не ушла у меня из-под ног, мне требовалось хоть какое-то подтверждение, что эта встреча состоится.
«Думай, думай, думай!» - твердила я себе, пока Рен разворачивал машину во дворе.
Но голова, как назло, оставалась совершенно пустой. Навалившийся страх мешал связано мыслить.
Когда машина остановилась, Рен заглушил двигатель и посмотрел на меня.
Застыв от напряжения, я продолжала буравить взглядом лобовое стекло.
- Элли….
- Да? – ответила я, не оборачиваясь.
- Посмотри на меня.
Я повернула голову.
- Ты решила задушить свою сумку? – улыбнулся Рен.
Я опустила взгляд на свои руки. И действительно, мои пальцы сжали ее так, что мягкая кожа сморщилась в гармошку.
- Я просто…. – не зная, как продолжить, я аккуратно разгладила сумку и смущенно посмотрела на Рена. – Я хотела тебя спросить….
Его брови слегка приподнялись, он молча ожидал продолжения.
- …. Мы увидимся еще?
Задавая этот вопрос, я снова непроизвольно сжала сумочку.
Рен сначала перевел взгляд на мои, побелевшие от напряжения пальца, затем посмотрел в глаза.
Его молчание длилось так долго, что я перестала видеть окружающие меня предметы. Голова звенела от пустоты, и только единственная мысль, словно заведенная пластинка, продолжала кружить и кружить без остановки.
« - Только не откажи.… Только не откажи…. Только не откажи….»
Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я услышала его голос.
- Завтра. Я заеду за тобой завтра.
От облегчения я едва не бросилась ему на шею. Голова вновь наполнилась звуками, мир расцвел яркими красками.
- Вечером?
- Да. В девять.
- Хорошо. Я буду ждать! – чтобы не спугнуть улыбнувшуюся мне удачу, я быстро выскочила из машины. Едва не лопаясь от счастья, я взбежала по ступеням крыльца и обернулась проводить взглядом отъезжающий черный автомобиль.
«Спасибо! Спасибо! Спасибо!» - благодарила я мысленно неизвестно кого. «Я буду самой лучшей, самой прекрасной!…. Я обязательно сделаю тебя счастливым….» - от переполнявших меня эмоций я рассмеялась вслух и, толкнув деревянную дверь подъезда, вошла внутрь.

Бросив многострадальную сумочку на трюмо, я прошла в просторную светлую комнату, где на столике возле дивана стоял телефон. Приложив фиолетовую трубку к уху, я начала быстро набирать цифры.
« -Нужно срочно узнать, что с Энди…»
В трубке прошел первый губок. Затем еще один. После четвертого Энди ответил, но голос его был слабым и безжизненным:
- Алло….
- Энди! Это я, Элли! Где ты сейчас? Ты был вчера в «Сэнди-Паласе»?
- Привет Элли! – Его голос немного оживился, но все равно остался очень тихим. – Я был там, да. Как ты милая? С тобой ничего не случилось? Какой бред вообще, как такое могло произойти?
- Я не знаю, Энди. Где ты сейчас?
- Я в больнице…. Они говорят, что ничего серьезного, я вывихнул ногу и скоро поправлюсь, но остальные.… - мне показалось, что Энди всхлипнул. - Остальные Элли! Там столько людей осталось! Как такое могло случиться? И я сам позвал тебя туда. Дурак, дурак!…. – теперь я совершенно четко слышала, как он плачет.
- Что ты говоришь такое! Ведь ты ничего не знал! Перестань сейчас же… - расстроено произнесла я. Мне было жаль видеть Энди в таком состоянии, и я постаралась его утешить. – Со мной все в порядке, только один ушиб, а так все целое. Энди, Комиссия обязательно разберется в произошедшем и накажет виновных. Ты же знаешь, что они этого так не оставят.
- Знаю Элли, но все равно тяжело. Я не хотел, чтобы так случилось, прости меня.
- Энди, не надо извиняться, тебе не за что просить прощения. Пожалуйста, не расстраивайся.
- Я постараюсь милая. Я постараюсь.
Закончив разговор, я присела на край дивана, и некоторое время смотрела в пустоту. Разговор с Энди невольно вернул мои мысли к произошедшим накануне событиям. Снова вспомнился взрыв, боль, затем Рен….
Рен...
Его поведение продолжало оставаться для меня загадкой. Если в начале вечера он был холоден со мной, то почему вернулся? Почему любил всю ночь, словно я единственная на земле женщина? И если любил, то почему после завтрака снова замкнулся?
И почему замкнувшись, все же согласился на встречу?
Вопросы, вопросы, вопросы…. И ни одного ответа.
Я вздохнула. Наверное, когда-нибудь я все узнаю.
Решив быть терпеливой, я поднялась с дивана и направилась в ванную. Мне было необходимо некоторое время полежать в горячей воде, чтобы привести мысли в порядок.
Быть может за это время, я сумею понять что-то еще. Что-то, что раз за разом продолжает ускользать прочь, стоит мне хоть немного приблизиться...
Плотно прикрыв за собой дверь, я сняла одежду Рена и положила ее на край раковины. Затем открыла кран с горячей водой, добавила немного холодной и когда ванна наполнилась, с наслаждением опустилась в воду.

Не успела я выйти из ванной, как дверной звонок разразился мелодичной трелью. Наспех закутавшись в мягкий халат, я поспешила в прихожую и распахнула дверь. На пороге стоял, одетый в клетчатую рубаху и темные джинсы, незнакомый мужчина. В руках он держал несколько больших, завернутых в плотную белую бумагу, коробок.
- Эллион Бланкет? – бодрым голосом спросил он.
- Да. – Ответила я, рассматривая незнакомца.
- Отдел доставки магазина «Жорж Авиталь».
Видя, что мужчина собирается шагнуть в квартиру, я растерянно отступила, пропуская его внутрь.
- Но я ничего не заказывала в вашем магазине. Это какая-то ошибка… - Растерянно проговорила я.
Несколько секунд я судорожно пыталась вспомнить, посещала ли я вообще магазин с таким названием, но память услужливо выдавала один единственный ответ «Нет».
Мужчина невозмутимо поставил коробки на тумбу справа от двери и вытащил из внутреннего кармана сложенный вдвое листок бумаги.
- У меня значится ваш адрес «Линн-Авеню 77, квартира 2». Это ваш адрес?
- Да… - Я еще больше растерялась. – Но я действительно ничего не заказывала.
- Распишитесь о доставке. – Мужчина протянул мне пластиковую ручку.
Видя, что я не двигаясь, он нетерпеливо добавил:
- Я ничего не знаю. От меня требуется доставить заказ по указанному адресу и получить подпись о доставке. Счет за покупки уже оплачен, будьте добры расписаться, мне пора ехать к другим клиентам.
Я неуверенно взяла протянутую ручку и нацарапала свою подпись.
- Благодарю! – Быстро положив листок во внутренний карман, мужчина отсалютовал и вышел на улицу.
Оставшись одна в квартире, я еще несколько секунд в недоумении смотрела на дверь, потом медленно перевела взгляд на коробки.
« - Кто-то определенно что-то напутал. Интересно, есть ли у них телефон, по которому я могу позвонить и договориться о возврате чужого заказа…» - я была абсолютно уверена, что моим он быть никак не может.
Осторожно переложив коробки на кровать, я принялась их внимательно разглядывать.
Коробок было три, почти все одинакового размера. Несмотря на то, что они были связаны между собой широкой белой лентой, общая упаковка весила очень мало. Я еще раз покачала ее на руке.
Совсем легкие.
Медленно поворачивая упаковку то одной, то другой стороной, я искала какие-нибудь надписи, говорящие о дате заказа, цене или внутреннем содержании.
Наконец мне на глаза попался маленький прямоугольник белоснежной бумаги, тонким шнурком привязанный к ленте. С внешней стороны на нем был изображен логотип магазина «Жорж Авиталь».
Перевернув его обратной стороной, я прочитала одну единственную надпись «Я порвал твое платье»
В голове будто взорвалась бомба. Рен!
Этот заказ сделал Рен!
Подскочив с кровати, я быстрыми шагами заходила по комнате. Поначалу я не могла подобрать нужных слов, но затем, забыв, что нахожусь в квартире одна, я громко заговорила вслух.
- Да как ты мог! Зачем?! Порвал платье, надо же, велика потеря! Зато жизнь спас! Неужели в сравнении с этим платье что-то значит! О Боже….
Я резко остановилась посреди комнаты, последний раз возмущенно взмахнула руками и опустилась прямо на ковер.
- Да пусть бы ты порвал весь мой гардероб…- прошептала я. – Хоть всю одежду бы перепортил и черт с ней….
Я снова растеряно всплеснула рукой и не найдя что еще добавить вслух, опустила ее обратно. Даже не открывая коробки, а могла догадаться, что внутри лежат новые платья. Боже мой! Но зачем еще и целых три!
Сгорая от смущения и растерянности, я закрыла лицо руками и просидела так несколько минут.
Затем, наконец, собравшись с мыслями, я поднялась с пола и снова пересела на кровать. Открывая первую коробку, я чувствовала, как мое сердце громко стучит, а руки ходят ходуном. Кое-как, справившись с бантом, я отложила верхнюю коробку в сторону и содрала с нее бумагу.
Перед глазами теперь лежала черная бархатная коробка все с тем же логотипом «Жорж Авиталь». Открывая крышку, я чувствовала, как сильно дрожат мои пальцы.
В коробке лежало неземной красоты золотисто-розовое вечернее платье. Доставая его, я уже точно знала, что это не чета моего бывшему наряду от «Монтильи». Легкий гладкий шелк струился по пальцам, переливаясь всеми оттенками заходящего солнца, воротник и пояс был отделан мелким сверкающим бисером, по низу расклешенной юбки проходил широкий мерцающий узор.
- Вот это да! – восхищенно прошептала я. – Сколько же такое может стоить?
На бирке, что крепилась к платью, было сказано, что эта модель называется «Кассандра», но цена указана не была.
Я медленно покачала головой.
« - И, конечно, это окажется мой размер» - растеряно подумала я.
Подержав еще какое-то время золотистое платье в руках, я отложила его в сторону и открыла две другие коробки. В них так же лежали вечерние платья, но на этот раз темно-синего и коньячного цветов.
- Зачем?…. – снова повторила я, глядя на элегантные дорогие наряды.
От смущения и волнения одновременно, мои щеки залила краска
Не в силах сдержать охватившие меня эмоции, я зарылась лицом в мягкую ткань и прошептала:
- Рен….

Уже лежа в постели, я все никак не могла заснуть, думая о завтрашней встрече. Гадала какое место выберет Рен, представляла о чем пойдет разговор, раздумывала, стоит ли надеть одно из присланных им платьев. Все они были замечательными, и стоило надеть любое, как зеркало, невзирая на мои придирки к собственной внешности, будто имея собственное мнение, отражало не обычную девушку, а прекрасную королеву. Перестав, наконец, спорить со своенравным зеркалом, я повесила новые наряды в шкаф и легла в постель.
И хотя за окном было темно, а часы на тумбочке показывали двадцать минут двенадцатого, сон не шел.
Не помогали и попытки выбросить все из головы и мысленно рисовать витиеватые узоры. Перед глазами все равно стояло красивое мужественно лицо Рена. Его улыбающиеся губы, смеющиеся глаза.
Как же его преображала улыбка! Как смягчала она жесткие черты и заставляла холодные глаза медленно оттаивать. Она превращала грозного викинга в чувственного мужчину. Она раскалывала ледяную броню и на короткий миг позволяла увидеть истинное лицо….
Рен….
В этот момент я подумала, что люблю его.
Это слово не звучало раньше в моей голове, но каждая новая встреча прибавляла сил тому маленькому ростку, что уже пробился сквозь сомнения, и теперь готов был превратиться в яркий огненный цветок. Оставалось лишь поднести его к солнцу.
И этим солнцем будет Рен.
Завтра.
Подумав об этом, я перевернулась на другой бок, закрыла глаза и, наконец, успокоившись, уснула.

Cпасибо Alissa 

-----------------------------------------------

В комнате царил полумрак.
Вернувшись домой только под вечер, Рен сразу поднялся в свой кабинет. Бросив на стол толстую папку с бумагами, он подошел к вмонтированному в стену бару и некоторое время рассматривал ряд стеклянных бутылок, раздумывая, что именно ему выпить.
Остановив свой выбор на виски, он достал бутылку и наполнил стоящий рядом стакан до краев.
Затем расстегнул рубашку, снял с пояса оба ножа и, бросив их на пол, сел в мягкое кожаное кресло.
Сегодня ему предстоит принять решение.
Решение окончательное и бесповоротное.
Слишком долго он чувствовал, как его четкий отлаженный мир постепенно меняется, сходит с привычной орбиты, словно переставший подчиняться физическим законам шар. Чувствовал, как ось, вокруг которой всегда происходило движение его мыслей, вдруг накренилась и натужно заскрипела, причиняя ненужный и болезненный дискомфорт.
Сколько раз за последнее время он совершал импульсивные необдуманные поступки? Почему его мозг перестал держать мощный заслон рациональности, постоянно пропуская сквозь железную броню нежелательные образы и мысли?
Куда подевалась привычная холодность и логичность?
Рен залпом осушил стакан и, протянув руку к стоящей на столе бутылке, снова наполнил его.
Что случилось с его внутренним спокойствием?
Неужели он утратил контроль?
С каких пор он начал пить каждый вечер, в надежде избавиться от преследующих его мыслей?
Эллион.
Да, Эллион. С тех пор, как она появилась, его мир начал меняться.
И Рена это беспокоило.
Не просто беспокоило, угнетало.
Он не корил себя, за то, что спас ее там, в «Сэнди-Паласе», нет. Так подсказывала интуиция, а Рен всегда доверял ей.
Но зачем он сказал Эллион свое имя?
Кто тянул его за язык? Кто приставлял к горлу нож?
Рен усмехнулся.
Если бы ему угрожали ножом, все было бы куда проще. И закончилось через секунду. Но нет, он и без ножа сказал ей то, о чем знали лишь единицы.
Непростительная глупость. Он почувствовал это сразу, как только сделал это, но предпочел оставить все как есть. Завтрак, сентиментальные истории…
Ему не давал покоя еще один вопрос.
Почему, зная, что уже допустил одну ошибку, он согласился снова встретиться?
Рен медленно крутил стакан в руках, размышляя, анализируя, допытываясь….
Он вспомнил их первую встречу, где она смотрела на него, как на бога, несмотря на то, что ей пора было бежать со всех ног. Вспомнил как она села в машину, как ждала его на берегу океана, как пыталась изо всех сил защитить зажатый в руке камень из вазы со стола….
Элли была не просто красивой девушкой. Одной красотой невозможно сотворить с ним такое. Это он знал наверняка. Вспоминая женщин, которые время от времени появлялись в его постели, Рен едва ли мог вспомнить их лица, не говоря уже об именах.
Элли сильно от них отличалась. Ее необычайная хрупкость, чувственность, ранимость постоянно вызывали желание защищать, оберегать…. заботиться.
Рен снова поднес стакан к губам и сделал глоток. Виски обжигало, но он не чувствовал этого.
Почему он вообще должен о ком-то заботиться? Он прекрасно владеет холодным оружием, умеет драться. Умеет убивать.
Но он не умеет и не хочет заботиться.
Время от времени поднося стакан ко рту, Рен холодно обдумывал сложившуюся ситуацию. Нет, он не готов изменить свою жизнь, впустив в нее женщину. Даже такую, как Эллион. Пусть она дважды красивая, чувственная и ранимая, все равно она просто женщина. Ничего более.
Завтрашняя встреча как нельзя лучше подходит для разговора, где он объяснит ей свою позицию.
Решив таким образом Рен поднялся с кресла и убрал бутылку обратно в бар.
Да. С этого момента он избавится от порывистости и импульсивности, приобретя взамен желаемую рациональность и холодную логику.
И если кому-то не понравится, каким образом он расставит точки над «i», это будут не его проблемы.

Весь следующий день, начиная с самого утра, я металась как ошпаренная. Вещи валились из рук, я забывала о чем думала еще минуту назад, постоянно делала одно и то же дважды, в конце концов, останавливаясь посреди комнаты, чтобы привести мысли в порядок. Через секунду я судорожно вспоминала, что еще нужно сделать, галопом бежала в другую комнату, где снова забывала, зачем стою здесь или там, и все повторялось по кругу.
О Господи! И все из-за предстоящей встречи с Реном.
Я медленно присела на диван и постаралась успокоиться.
« - Он приедет только вечером, значит я все успею» - стараясь дышать ровнее, я принялась мысленно составлять список дел на сегодня.
« - Зайти в магазин за новой сумочкой, забежать в офис за каталогом цветного стекла, позвонить Лайзе, посетить парикмахера. Всего-то! И стоит так нервничать? Я все успею»
Поднявшись с дивана, я взяла со стола мобильный телефон, прихватила ключи от квартиры и вышла на улицу.

Неожиданно задержавшись на работе из-за нового клиента, я приехала в парикмахерскую только к семи вечера. Наспех объяснив высокой симпатичной девушке, какая прическа мне требуется, я, ерзая от нетерпения в кресле, едва сдерживала вопрос «А нельзя ли побыстрее?». Но, понимая, что торопить мастера не стоит, только молча смотрела, как она укладывает мои волосы. Несмотря на то, что процесс укладки занял много времени, результатом я осталась довольна.
Теперь, вместо прямых торчащих во все стороны волос, мое лицо обрамляли крупные светлые локоны в стиле «Жаклин». Наспех расплатившись с парикмахершей, я почти бегом выскочила на улицу и поймала такси.

Дома я оказалась в половине девятого.
Проклиная все и вся, я принялась перебирать гардероб в поисках подходящего наряда. Главным оставался вопрос, стоит ли надевать одно из присланных Реном платьев, или обойтись другой, более скромной одеждой.
Решив, что если Рен предпочтет ресторану другое место, например прогулку, то в вечернем платье на улице я буду смотреться неуместно. Оставив элегантные наряды висеть в шкафу, я быстро достала черную с серебром юбку и серый джемпер. Едва успев натянуть джемпер на голову, я услышала, как звонит мой сотовый телефон.
Прыгая на одной ноге к столу, я на ходу натянула рукава и поправила воротник. Схватив дрожащими руками вибрирующую трубку, я сделала паузу и, немного успокоившись, произнесла:
- Алло.
- Привет. Я подъеду через пять минут. Выходи на улицу.
- Поняла. Выйду.
Положив телефон на стол, я подошла к зеркалу и осмотрела себя критическим взглядом.
Вроде бы все в порядке.
Прическа отличная, одежда стильная, но не броская, вот только глаза полыхают как у безумца. Хотя может это и к лучшему? Я прошлась массажной щеткой по волосам, вдела в уши небольшие клипсы и, подхватив новую сумочку, вышла на улицу.

Рен подъехал вовремя.
Черный автомобиль развернулся во дворе и остановился напротив меня.
- Привет! – сказала я еще раз, садясь в пахнущий кожей полутемный салон машины.
- Привет. – Ответил Рен.
Я заметила, как он скользнул взглядом по моей одежде, и мне показалось, что на короткий момент в его глазах мелькнуло облегчение. Показалось? Или нет?
Решив не тратить время на размышления, я весело спросила:
- Ты не сказал, куда мы поедем, поэтому я не надела вечернее платье. И кстати…. – на этом месте я осеклась. – Спасибо тебе за платья. – Тихо добавила я.
Он едва заметно улыбнулся:
- Я испортил твое. Поэтому выбрал несколько новых.
- Рен, они…. – от смущения я снова запнулась. – Они все чудесные. Я никогда не видела ничего красивее.
- Я рад, что они тебе понравились. – Улыбка постепенно исчезла с его лица. Отвернувшись, он спросил. – Ты не против, если мы поужинаем в тихом месте?
- Конечно. Я буду рада любому месту, какое ты выберешь. – И тихо добавила: - Лишь бы с тобой.
При этих словах лицо Рена окаменело.
Я прокляла свой длинный язык, запретив себе разговаривать в следующие пятнадцать минут, и стала молча смотреть в окно.
« - Нет, ну надо было мне ляпнуть это в самый неподходящий момент» - Я с трудом пыталась не расстроиться окончательно « - Ведь знала же, что он не такой как все, и все равно сказала не подумав»
Спокойный голос Рена прервал мои горестные мысли:
- Я передал Антонио твои слова. Он был очень рад.
- Правда? – Я радостно ухватилась за возможность отвлечься, и с энтузиазмом поддержала беседу. – А в каких конкурсах он участвует? Я бы хотела обязательно посетить один из них и поддержать его лично….
Всю оставшуюся дорогу мы говорили только об Антонио. Я не столько следила за беседой, сколько радовалась, что Рен не молчит, любуясь красивым жестким профилем его лица и наслаждаясь знакомым голосом.
Через пятнадцать минут мы въехали на небольшую стоянку возле красивого одноэтажного ресторанчика.

Выбрав столик в дальнем углу, мы расположились на широких диванчиках напротив друг друга. Рядом тут же возник официант.
- Добрый вечер. Меню, пожалуйста. – Он подал нам две кожаные папки с витиеватой надписью «ЛаСтрада».
- Спасибо. – Ответил Рен. – Мы сделаем заказ чуть позже, а пока принесите, пожалуйста, бутылку белого вина.
Официант собрался, было, начать перечислять многочисленные марки вин, но Рен его перебил:
- На ваш выбор, пожалуйста.
Официант вежливо кивнул и удалился.
Глядя на Рена, я вдруг почувствовала, что мы приехали сюда не просто так. Мне показалось, что он хочет поговорить о чем-то серьезном. Нахмуренные брови над серо-голубыми глазами ясно говорили о том, что он не расположен к пустым беседам. Я отказалась от мысли произнести что-нибудь наигранно веселое и стала молча смотреть в сторону, гадая, о чем пойдет разговор.
Через некоторое время Рен произнес:
- Элли, это наша последняя встреча.
Внутри меня что-то оборвалось. Стараясь сохранить каменное выражение лица, я повернулась и посмотрела на Рена. Лицо его было спокойным, взгляд серьезным. Стараясь успокоить гулко стучащее сердце, все еще не веря, что услышала эти слова, я спросила:
- Это шутка, Рен? Шутка?
Задавая этот вопрос, я уже знала ответ.
Рен не из тех, кто может шутить подобными вещами. Но несмотря ни на что, я продолжала надеяться, что сейчас он откажется от своих слов, и мы начнем этот вечер сначала, где все будет хорошо. Обязательно будет хорошо.
- Нет. Это не шутка. – Его слова медленно провернули невидимый нож в моей груди.
Задыхаясь от острой боли, я, не отрываясь, смотрела в его серьезные глаза. Мне казалось, что все это происходит не со мной. Это какой-то фильм. Это просто не может быть реальностью. Мои ладони вспотели, сердце забилось, словно пойманная в капкан птица, голова отказывалась воспринимать его слова.
Некоторое время я продолжала сидеть молча, сжимая мягкую кожу дивана. Пальцы ныли от напряжения. Наконец я решилась задать вопрос, который мучил меня больше всего:
- Почему?
Лицо Рена застыло. Прежде чем ответить, он несколько секунд смотрел в сторону:
- Элли….
Пока он молчал, подыскивая правильные слова, я пристально всматривалась в его лицо, пытаясь найти ответ раньше, чем он произнесет его.
- Элли, так должно быть.
От этих слов я едва не крикнула, что должно быть как угодно, но только не так. Но вместо этого я произнесла хриплым от волнения голосом:
- Рен, мы можем остаться друзьями. Мы можем, пусть не часто, но встречаться….
- Нет.
Это короткое слово прозвучало как приговор. В безуспешной попытке возразить, я только открывала и закрывала рот, не находя нужных слов. Но, судя по его лицу, они уже не требовались.
Он все решил. Решил окончательно и бесповоротно.
Хрупкая грань моей обороны затрещала и надломилась, пропуская внутрь страшные слова. Реальность обрушилась, словно ледяная глыба, похоронив под собой все желания и надежды, превратив яркие краски в сплошную непроглядную темноту.
Мы больше не увидимся.
Я почувствовала, как мое горло сдавила судорога и отвернулась.
- Элли…, - его голос звучал для меня как во сне. – Ты прекрасная девушка. Очень красивая и….
- Остановись. – Произнесла я сдавленно. Мне совсем не хотелось слышать о том, насколько я хорошая.
«Настолько прекрасная, что ты решил никогда больше не видеть меня вновь». От этой мысли мне стало совсем плохо. Голова наполнилась гулом, мысли исчезли, ногти больно впились в ладони.
Продолжая сидеть напротив Рена, я уже не различала его лицо. Все превратилось в сплошную серую дымку, из тумана которой доносились страшные жестокие слова.
« - Это наша последняя встреча…. Последняя встреча…. Последняя….»
Эхо в голове то усиливалось, то почти исчезало, чтобы через секунду вернуться вновь.
Понимая, что пора уходить, я нашла в себе силы в последний раз посмотреть ему в глаза:
- Я все поняла, Рен. Я…, - Стараясь не расплакаться, я задержала дыхание и продолжила. – ...Мне пора.
Не обращая внимания на боль в груди, я поднялась из-за стола.
- Элли, я хочу оставить тебе свой телефон.
Я резко вскинула голову и посмотрела на Рена:
- Зачем?
- Ты сможешь позвонить мне, если у тебя будут неприятности.
Я горько усмехнулась.
- Спасибо, ничего не нужно. Я смогу справиться сама.
- Элли… - Рен повысил голос.
- Нет. – Резко ответила я. – Мне не нужен твой телефон. Мне пора.
Смаргивая предательские слезы, я повернулась и быстро зашагала к выходу.
Все. Мой вечер кончился. Больше здесь делать нечего.
Стараясь отгородиться от реальности, я изо всех сил старалась не думать о происходящем. В голове звучали только отрывистые команды «Обогнуть столик. Повернуть направо. Дойти до двери». Глаза не разбирали дорогу, ноги автоматически огибали препятствия, голова трещала, в грудь будто вставили раскаленный кол.
Не успела я выйти в коридор, как чья-то рука резко развернула меня за плечо и прижала к стене.
Напротив, тяжело дыша, стоял Рен:
- Я настаиваю на том, чтобы ты взяла телефон. – В его голосе сквозила тихая ярость.
- Уходи. – Бесцветным голосом произнесла я. Мое лицо превратилось в маску. Больше он ничего не увидит. Ни одной эмоции.
- Ты возьмешь его. – Челюсти Рена плотно сжались, руки больно сдавили плечи.
- Нет. Я больше не хочу тебя видеть. Отпусти! – отрывисто произнесла я.
Я дернулась, но он еще сильнее прижал меня к стене.
- Отпусти, слышишь? Ты мне никто! – Закричала я срывающимся голосом. Рвущийся наружу плач больно сдавил горло.
В этот момент Рен резко сжал мой подбородок, силой поднял голову и приказал:
- Смотри на меня!
Я никогда раньше не слышала в его голосе столько льда. Растеряно моргнув, я посмотрела на него и мои глаза тут же пронзила адская боль.
Я закричала.
Белая вспышка разорвалась в моей голове, словно бомба. Тысячи острых осколков вонзились в мозг, парализуя его. Глаза пульсировали болью, слезы градом катились по щекам. Сквозь красную пелену в моем сознании высветились яркие зеленые цифры.
Телефонный номер.
Стараясь приоткрыть полуослепшие глаза, я, задыхаясь от боли и унижения, прохрипела:
- Тварь.
Теперь мне было все равно.
Все равно, что делать, все равно, что говорить. За эти слова он имел полное право ударить меня, но я не боялась.
Пусть бьет. Больнее, чем теперь, он уже не сделает. Он и так сделал все, что мог – насильно выжег свой телефон у меня в мозгу. И от этого мне теперь никогда не избавиться. Бумагу можно выкинуть, записную книжку поменять, мобильный телефон забыть в кафе.
Но невозможно самостоятельно стереть прожженный участок памяти. Невозможно!
Ненавистные цифры продолжали зеленым огнем полыхать перед глазами.
Приложив ладони к пульсирующим глазам, я расплакалась и стала медленно съезжать вниз по стене. Ноги отказывались служить.
И без того стальная хватка Рена, только усилилась, не позволяя мне осесть на пол.
Стараясь сдержать рыдания, я медленно отняла ладони от глаз, и, несмотря на режущую боль, посмотрела на Рена.
- Ты…. – Задыхаясь от слез, прошептала я тихо. – Ты выжег свой номер в моей голове….
Он молча смотрел на меня холодными серо-голубыми глазами.
… - но тебе не заставить мои руки набрать его. – Добавила я, с трудом сдерживая ярость. – Никогда, слышишь? Никогда….
Я резко оттолкнула его руки и со всех ног побежала к выходу. Почти врезавшись в дверь, я рывком распахнула ее и выбежала на темную улицу.
Несмотря на то, что глаза почти перестали видеть в темноте, я продолжала бежать и бежать, пока злосчастный ресторан не остался далеко позади. По сторонам мелькали дома и деревья, каблуки быстро стучали по асфальту, сердце безудержно колотилось в груди.
«Ненавижу» - внутренний голос, раз за разом выкрикивал это слово, будто это могло чему-то помочь.
- Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – шептала я на бегу, пока силы окончательно не покинули меня, и я не упала на пыльный тротуар, разрыдавшись в голос.